Клуб филофонистов

Дискачи.( наброски )


.....не маши руками надрывая глотку мир тебя не слышит хоть ты обосрись,
но если кто-то голову повернул на шёпот
значит будь уверен удалася жизнь . ( ну это типа эпиграфа)

1.
Где-то в году 59-60 в ГУМе и на Серпуховке, был там в своё время небольшой музыкальный магазин, промышляла, как бы сейчас сказали, бригада Боцмана. Я в то время из пацанов вышел, но взрослым ещё не стал. Время было тёплое, за спекуляцию может и карали, но музыкантов это, мне кажется, не касалось. Музыки тогда было раз, два и обчёлся. И потому, что бы найти хоть какой то товарец, надо было облазить не один магазин. По случаю удавалось купить какой-нибудь "съезд танцующих" Карла Влаха на супрафоне или "сегодня играет константин на рояле" на амиге. Деньги были не большие, но штанцы они поддерживали.

• Так вот почему я завёл разговор о Боцмане. Он и его бригада особенно себя не утруждали поисками дефицита. Работу их я видел в ГУМе. Уже в середине 60. Один из его бригады подходил к потенциальному покупателю и не очень громко произносил волшебную фразу: "битлы, роллинги, Высоцкий" Развод заключался в следующем. Лошку объясняли, что брат, сват и лучший друг работают на апрелевском заводе. Там они записывают с радиоприёмника на плёнки данные программы и выносят на продажу. В подтверждение показывалась гибкая голубенькая пластинка, которая не имела никаких обозначений. "Ты секи, Вася", втирали лоху, " ну откуда на апрелевке штампы с битлами или роллингами". И вот когда заинтересованный гражданин соглашался на покупку его подводили к лестнице которая вела на третий и так далее этажи и в пустоту кричали: " Принеси Эбби роуд! Это вторая четвёртая шестая и седьмая пластинки из второй пачки!" За какую сумму продавались битлы, роллинги , высоцкий я не интересовался. Потому, как уже в то время я знал, меньше знаешь, дольше живёшь. Как изготовлялись эти пластинки, я тоже однажды видел. В отделе классики продавались уценённые пластинки, ну там из кругозора или какой нибудь гимн советского союза, с речами нашего бровастенького. Стоили они по копейке. На двадцать копеек можно было купить... короче сами считайте. На всех пластинках было что-то там написано. И эта надпись убиралась при помощи зажжённой сигареты. Я не считаю чужие деньги, потому что ещё не сосчитал все свои... долги, но все эти Рокфеллеры и Березовские с ихними афёрами находятся в анусе по сравнению с незамысловатыми игрушками бригады Боцмана.

2.
добыча товара. В то тёплое время самым главным было что-то достать. Продать это" что-то" было делом рисковым, но достать было почти безнадёжным. Исхитрялись кто как мог. Один мой знакомый ездил куда-то а Подмосковье, где в каком-то захолустном магазине с наценкой в 50 % приобретал "лицухи". Мест для их реализации было достаточно, но всюду, где кипела наваристая жизнь, находились добрые серые мышки. Как правило, люди которые двигали культуру в массы обладали примечательной внешностью. Или как говорил один опер в ГУМовской ментовке : "жучка-дискача видно издали. Он и ухожен и не суетится за харчем, да и прикид у него ни как у шмоточника". Короче мой знакомый еле отбрыкался, нарисовав довольно таки приличную сумму в мышиные карманчики. В этом отношении мне крупно повезло. Я в течении полугода обслуживал здание в котором находился один очень приличный театр. Билеты и контрамарки были тоже довольно-таки ходовым товаром. В одном очень большом книжном магазине, находился маленький отдел с пластинками. Я этот магазин частенько посещал, так как он находился на пол-пути от дома моих родителей до моей холостяцкой берлоги. Когда я им предложил билеты у них засветились глазки. Моё предложение по части расчётов было просто как мычание. Продумывать было вобщем-то нечего. Один билет менялся на две пластинки , расчёт в номинале. С тех пор вопросов с товаром у меня не возникало. В 72 году когда "вечерняя москва" опубликовала статью" предприниматели", в которой я фигурировал, как одно из действующих лиц, меня начали активно пасти сотрудники милиции. Примерно в это же время я понял, что самое невыгодное дело- спекуляция. И я начал заниматься только обменом.

3.

Обмен как способ добычи и денег и товара. В каких-то старых анекдотах я прочитал такую феньку. К какому-то номерному Людовику пришёл его подданный и говорит: Ваше солнцевость, у вас такая красивая жена, а вы размениваетесь на всякую хунью". Глянул на него Людовик и говорит: " Конечно я бы мог тебе отрубить твою говорилку вместе с твоей думалкой, но я сделаю чуть проще. Скажи-ка мне, уважаемый, что ты больше всего из жрачки любишь?" Задумался подданный и набравшись смелости говорит: " А люблю я, Ваше солнценность, паштет из соловьиных язычков." Подумал Людовик и отправил его восвояси. И вот стали этому обжоре подавать каждый день эти язычки, на завтрак, на обед. Короче, через месяц он пришёл к Людовику и говорит: "Всё, трендец, наелся я ваших язычков. И идею я вашу понял, так что извиняйте меня дурака". В нашем случае. Ин рок дипёпловский хорошо и чилд ин тайм там в кассу, и на записи этого диска я забашлял полторы косые, но надо где-то достать что-то новенькое. И едет этот обладатель ин рока на калининский проспект, где его ждут не дождутся люди-человеки , для которых девиз "время-деньги" имеет самый прямой смысл. Если этот товарищ уезжает с калинки с дарк сайдом флойда или параноидом сабата, подарив людям-человекам пятнадцать-двадцать, нечестно нажитых рублей, считайте что ему крупно повезло. Мог он получить за этот диск не пять-ноль, как было принято обозначать цену а просто пять рублей, а мог и просто получить по тыкве от народных дружинников, или местных гопников. Так вот, провернув такую обменную операцию, человек становился заражённым болезнью лёгкого бабла. Кроме того Калинку посещали люди, имевшие не один диск а к примеру три или десять. Такому человеку протирали мозги. И диски у него конечно не плохие, но по сравнению с тем, что ему предлагают взамен короче "ваши не пляшут". Обмен один на два был делом обычным, а вот обмен один на пять или на шесть расценивался званием трижды меняла Советского Союза. И подвиг этот обмывался не одним пузырём МЛВЗ. Вот Вы наверное задумались, а зачем собственно товарищ соглашался на такой унизительный обмен. Если вам это не понятно, то я вас отправляю к началу этой главы.

4.
Реставраторы, улучшатели.
В году примерно 72 в магазине на Кировской в обмене я получил группу джуси-люси. Вроде бы что о ней чирикать, но она полностью перевернула моё сознание.Все кто сталкивался с дисками западного производства обращали внимание на оформление дисков. тут тебе и альбом и вкладки с текстами песен, это тебе не весёленькие цветочки апрелевской фабрики. так вот на конверте была фотография этой самой джуси-люси. На голой потрёпанной любовными штормами бабе надавлены фрукты. Меня две недели душила жаба так как мне было жалко отдавать такую прелесть в чужие руки, и наконец я решился. Безжалостно разрезав конверт я переднюю картинку оставил себе а в середину одел диск. Таким образом на стенке в моей комнате появилась первая картинка. После этого вырезать или нет середину, если она того заслуживала, вопроса у меня никогда не возникала. Ответ был один, вырезать. По рукам ходили разные диски. Конверты частенько были потрёпанными, их приходилось подклеивать, подкрашивать, и по местам сгибов проходиться скотчем, но конечно самое основное приходилось работать вслепую. Это сейчас зашёл к Толику на второй этаж Горбушкина двора, и нате вам вся дискография и битлов и пёплов и прочей лабуды. А тогда каждая информация о гилланах-блэкморах и прочих сантанах впитывалась как губка и неслась эта инфа со скоростью которая на гигабиту превышала скорость нынешнего интернета. И конечно самый правдивый инф получал человек из картинки, которая сопровождала диск. Чем выше лохматость картинки, тем выше вероятность получить хороший групень. Поэтому на совершенно не пользующийся спросом оркестр какого нибудь мантовани наклеивался на заднюю сторону, что-то такое волосатое с гитарой или барабанами и диск катил дальше до встречи с очередным любителем -поклонником хард енд хэви. У меня было всё проще. Я выбирал переднюю или заднюю сторону из своих вырезок и да простят меня мантовани монтенегро за такую смелость, сам лепил конверт, который был не хуже оригинала, а иногда, ну это с моей точки зрения, даже получался лучше. Отдельная песня двойники и тройники. Как правило это были концертники. Принимались они, как один диск, а прослушав его и не найдя ничего в смысле музыки путного, разрезались и отправлялись по одному. Ни одному чудаку не приходило в голову резать христа или джапан пёпловский а вот ЕЛП мог уйти только по одному несмотря на то что на этом диске была "селяви" Лэйка. Вещь сама по себе могучая и ради неё одной диск бросался в коллекцию. Вообще, к концертникам я относился с большим почтением. Теперь можно поговорить о реставрации. Начать нужно издалека. Принимая во внимание моё вечное раздолбайство, в воинской части где я отдавал долг, который не занимал, меня дальше нарядов на кухню и к тумбочке, ни к каким работам не подпускали. Длинные вечера и ночи приходилось коротать за сочинением стихов и за изготовлением всяких поделок из пластмассы. Как правило, это были всякие ту-15 или мигаши. Сначала из плекса вырезался фюзеляж, крылья, потом всё это полировалось на суконке, натёртой пастой гойя . Вот с такими рабочими навыками я и прибыл на гражданку. В институте, на котором я делал вид, что слесарничаю, я продолжал заниматься этой хренотенью. Кроме того после работы ходили в подвал где изучали систему Вейдера. печаталась в газете М.К. такая система для любителей культуризма. Там я немножко ближе познакомился с местным сварщиком по имени Андрей Серёгин. И вот этот лепила, однажды увидев мои труды, подошёл ко мне, взял у меня мои поделки и через минуту вернул их полностью отшлифованными. я как говорится довольно поцокал языком, но желание заниматься таким трудом у меня полностью исчезло. Потом я уехал в Ташкент на восстановление разрушенного стихией города и привёз оттуда свой самовар. Можно подумать, что в Москве для меня баб было мало. Потом брак наш распался и я получил по размену шикарную 9 тиметровку в большом сером здании на Войковской. И вот когда я плотно занялся музыкой, услужливая память напомнила мне об экспериментах Серёгина. Так я стал шлифовать диски. Технологией я своей поделился с друзьями, но они на это как-то не обратили внимания, или может обратили, но схитрожопничали и как говориться даже не проставились. Очень хорошо газировались диски сделанные в ФРГ, чуть похуже штатские и английские, из чего лепили свои диски дум-думовцы,я не знаю, но они никакой реставрации не поддавались.

5.

милиция-дружинники.

В свободу, равенство и братство мы не врубились до сих пор и над ментовкою издёвкой свободы реет триколор .




Эта закорючка произошла со мной в Белых Столбах. До открытия Горбушки оставалось что-то около года и потому все подмосковные станции куда заносила судьба бедных любителей музона становились всё дальше и дальше от первопрестольной. В вагоне электрички кучковались по знакомствам, а мы разложив на чемоданах нехитрый закусон искали истину. Подъехав к станции, все дружно вылезли и побрели к лесу по дороге. В лесу стали располагаться всяк по своему. Но где-то часа через полтора появился дяденька минцанер, скорее всего это был, как сейчас принято говорить "пасечник". Бедный мент в жизни не видел в своём захолустье такого скопления хипарей. Началась беготня по дискам по напёрсточникам, меня эта гонка не касалась. Я вообще никогда не бегал от милиции. Во-первых знал, что бегут за убегающим, в во-вторых дыхалка подорванная алкоголем и сигаретами была не в тую. Мент подходил к нам когда организм морепоколенный, увидев собаку, прибывшую с ментом, решил шуткануть. Собачка, собачка-сказал организм- ты не кусай меня, а кусай дядю мильцанера. Мент сквозанул мимо меня, потом резко повернулся, и глядя куда-то мимо произнёс. Ты на меня собаку натравливаешь. И подойдя ко мне потребовал паспорт. Я ему его выдал. Он положил его в карман и пошёл дальше. Ко мне подошёл друган Витёк, и сказал: " Ты видать не в курсах, что местная ментовка это далеко не 117 и даже не 80, в которых законность хоть и херово но соблюдается. Так что мой тебе совет, давай к дому". "А паспорт!" -попытался возмутиться я. "Если ты такой мудак, что отдаёшь паспорт всем кто у тебя его попросит, значит у тебя их до жопы. А на этом ксивнике поставь большой жирный крест, потому что мент его тебе пересылать по почте не будет". Доводы были убедительными. И через полчаса мы уже ехали в столицу. К чему я закинул эту феньку. А к тому, что если бы народ не бегал от ментовки, учковались-бы мы на левобережной, совершенно спокойно, или даже ешё проще на каком нибудь бульваре, начиная с Гоголевского и кончая Самотечным. Но это как говорится если бы у бабушки были, то её бы звали дедушка. Я не зря забросил удочку в 117 ментовку, хотя такое отделение и называть ментовкой стыдно, законность там соблюдалась от и до. Естественно нужен пример. Году этак в 71. когда я во всю мощь продавал диски, был у меня болгарский диск на 33 оборота. На одной стороне были две вещи битлз, на другой стороне их родные, болгарские, серебряные браслеты. Вот так болгары впаривали своих доморощенных битлов. Вот вы наверно задумались, а почему именно впаривали. Да потому, впарить это значит отдать впаре, ну это как в продовольственных заказах к колбасе воткнуть перловку. Да, так вот, отдал я пассажиру дисочек, толи за пять, толи за три р, а он через минут пятнадцать подканывает и требует вернуть бабки. Я его отправляю тихой скоростью к бабаю, известно куда, а он мне ксивняк в рожу и предлагает мне пройти в отделение. Дежурный выслушал нас и говорит: " Валер, отдай ему деньги" . Я уже в те времена знал, что всегда надо стоять на одной версии. Моя версия звучала: " Я ему ничего не продавал, и вижу это рыло впервые". Ну дежурняк меня на скамеечку: "Посиди, подумай". В любом другом отделении меня бы к следаку и через двадцать минут или штраф с трёхзначной цифрой или в камеру и на следующий день суд, который заканчивался сутками, количество которых зависело от количества ночных игр, или от настроения судьи, что вобщем то одно и тоже. Короче через десять минут я сломался, вытащил деньги и со словами: "Сам то ты его за сколько купил?" отдал их любителю битлов. Но правда и в этом отделении бывали проколы, в смысле с законностью. Зима толи 77 толи 78 года, наша кампания встретилась в ГУМе. И вот ко мне подходит гражданин в штатском и говорит: " Валер, сегодня выездная, так что лучше бы тебе свалить от греха подальше". Я его видел впервые и потому на его слова не обратил внимания, но на всякий случай пацанам сказал, что бы они поосторожней со сдачей. И вот где то часа через два, когда подошло время обеда, мы взяли пару пузырей и в столовую. И надо же было мне захватить с собой пассажира. Мои ребята ушли, я с ним посмотрелся, ничего у него хорошего для меня не было и мы разошлись как в море окурки. И вот, когда до столовой оставалось метров пятьдесят, на меня налетели два упыря, скрутили руки и со словами мы тебе покажем как бегать от милиции поволокли в теребиловку. Лен-комната в которой происходило судилище была заполнена до отказа. Ленинская тройка не спеша разбирала бумаги и гроздьями рассыпала штрафы и сутки. Когда подошла моя очередь к судье подошёл один из ментов и что-то пошептал ему на ушко, тот прочитал протокол пообщался со мной на предмет на самом ли деле я тот за кого себя выдаю и вынес вердикт: "Штраф 30 рэ". "За что!", вскрикнул я. И тут судья разорвал протокол и сказал: "Извините, я не прав. 10 суток." Но и это ещё не всё через пару часов нас запихали в воронок и повезли к дальнейшему месту пребывания. Пока развозили кого куда, прошло ещё пару часов и вот меня привезли куда-то в район Лужников. Конвоир вышел к какой то решётчатой двери и позвонил. По лесенке, которая вела куда-то вниз поднялась заспанная харя и поздоровавшись с моим произнесла: " И на фуя ты мне привёз это гавно, мне своих кормить нечем". Короче, мне впервые стало стыдно. Это ж как надо надоесть Совейской власти, что даже в тюрьму не принимают. Они ещё чуть почирикали и мой сел ко мне в кузов, достал паспорт, и со словами: Повезло тебе, спекуль", отправил меня домой с наставлением придти в понедельник. Конечно никуда я не пришёл а позвонил своей палочке выручалочке, и уже в понедельник вечером я снова бомбил малый корпус ГУМа. Что такое народная дружина многие знают, но нынешнее поколение вряд-ли и поэтому я расскажу этот триллер со счастливым концом, что само по себе редкость, потому как Д.Н.Д. это такое же законное банд формирование как и милиция. Я не в курсах пасли они меня или нет, но возле подземного перехода, на ту сторону Калинки, они подканали ко мне с требованием предъявить тугаменты. У меня в одной руке портфель с пластмассой, а вторую руку я поднимаю чуть вверх со словами: "Какие документы, вы кто такие?" И вот, когда моя рука снова опустилась, я почувствовал, что в моём кармане пасётся рука мне не принадлежащая. Я, как говорится в кипеш, но меня в момент сбили с ног, пытаясь вырвать у меня моё добро. И тут я услышал чей-то голос: " Возможно он преступник, но избивать советского гражданина на центральной улице города-героя никому не позволительно." В лихие 90 этого заступника отоварили бы тоже, но тут что-то у гоп-стопников не состыковалось и они поволокли меня в ментовку. В милиции я накатал на них телегу и меня с богом отпустили. Кто был этот товарищ я не знаю, но заслуга его очевидна. После этого компота дружинники начали меня пасти серьёзно, но так как я сдачей не интересовался, они меня раза два приволокли в свой подвал-гадюшник, но ничего добиться так и не смогли. В те золотые времена меня частенько пытались спровоцировать, на предмет продажи дисочка, но как правило я отходил в сторону, а разговор выглядел примерно так. "Молодой человек", обращались ко мне, "у вас случайно дип пёпла нет?" "А что это такое?" Cпрашивал я. "Ну как же", говорили попы Гапоны, "это очень известная группа". "А", говорил я "это где алис купер на барабанах играет?" " Во-во", потирали в предвкушение отлично проведённой операции провокаторы. Но я их тут же студил. " Не, мужики, это же антисоветчина, а я таким говном не занимаюсь, как я есть патриот своей любимой страны". На этом я считаю главу об органах власти можно закончить, но следует всё-таки добавить. Осуждать их не за что (это я про милицию), так как те бабки, которое им платило наше иудово государство, не всегда хватало на то, что бы сводить концы с концами. Потому они и занимались вполне законным рэкетом. Как говорится: "фули говорить, жизня как жизня"

На следующую страницу В начало